Версия рантье Ковалева, жертвы нетерпеливости банкира Голубкова

Владимир Голубков

Пресненский суд поместил председателя правления Росбанка Владимира Голубкова под домашний арест на 2 месяца, несмотря на то, что прокуратура ходатайствовала о заключении под стражу, мотивируя свое желание тем, что сразу после задержания со счетов банкира исчезло $17 млн. Позднее источник в правоохранительных органах сообщил «»Интерфаксу»», что деньги были выведены при содействии руководства Росбанка. Голубков же заявил, что деньги переведены на счета его жены, они заработаны законно и будут использованы для защиты. Сам Голубков просил выпустить его под залог в 50 млн рублей, его адвокат представил ходайство о залоге в 45 млн рублей от банка Международный финансовый клуб. Заявление на Голубкова написал рок-певец и бизнесмен Андрей Ковалев, который рассказал Forbes свою версию событий:



— […] Из-за чего начался конфликт?



— Изначально он возник из-за того, что Росбанк в лице его руководства создал условия, при которых я не мог перекредитоваться в других банках. Банк отказал мне в одобрении на получение кредита в другой кредитной организации. По условиям кредитного соглашения мы должны были его получать у Росбанка.



— Почему в Росбанке с вами работала Тамара Поляницына?



— Это лучше знает моя бывшая жена Татьяна. Я-то сам бизнесом не занимаюсь, а занимаюсь музыкой и поэзией. Бизнес ведет она и кстати это всем пример, как надо разводиться, сохранив отношения. Я начал ездить на встречи позже, потому что они в пух и прах разругались.



— Как развивались отношения с менеджерами Росбанка?



— В 2012 году мы нашли несколько банков, которые могли нас перекредитовать. Стали писать письма в Росбанк, чтобы нам одобрили получение кредита у других банков, но нам не отвечали. Потом мне стало понятно, для чего это делалось, — чтобы вынудить меня пойти на их условия и заплатить менеджменту. Срок кредита истекал в начале 2013 года. Но к ноябрю 2012 года у меня оставалось три выхода — или вернуть все деньги, которых не было, или реструктурировать долг с Росбанком, третий вариант — банкротство. И тут позвонила Поляницына и сказала, что председатель правления просит полтора миллиона долларов за реструктуризацию. Мы были в шоке, потому что во-первых, откуда такая цифра? Во-вторых, мы благонадежный клиент — за время нашего сотрудничества с Росбанком заплатили $52 млн в виде процентов. После такой новости я попросил личного приема у Голубкова, но мне отказали с формулировкой — «он сказал общайтесь с Поляницыной». После каждой просьбы о встрече или письма Голубкову, каждый раз звонила Поляницына и говорила — «Голубков же вас просил ничего не писать, все делать через меня». Мне ее искренне жаль: пострадала не за себя — деньги относила Голубкову.



— Какие у вас основания считать, что она все относила Голубкову? Возможно, тот ничего не знал, и она была главным действующим лицом в этой истории?



— Я был крупным клиентом, почему же мне отказывали во встрече? И потом, насколько я понял, Голубкова задержали с поличным. Я был лучшего мнения о председателях правления крупных банков. Это же надо быть полным идиотом, чтобы не применить для передачи денег карточную схему, офшор или банковскую ячейку. Вместо этого сотрудница принесла в его кабинет наличные деньги. И средства оперативного наблюдения показали, что он их считал у себя на столе, когда зашли оперативники.



— На выложенном в сети видео хорошо видно: Голубков считает деньги перед заходом СОБРа, и это снимают на камеру люди, зашедшие ранее. То есть никакого взятия с поличным по сути и не было…



— Это вопрос к правоохранительным органам, а не ко мне. Я высоко оцениваю профессиональные способности сотрудников ДЭБ и уверен, что вся доказательная база у них есть. […]



— Миллиардер Михаил Прохоров лично поручился за Голубкова. Для многих это критерий хорошей репутации этого банкира…



— Он поручился, потому что он его старый друг. Но у меня нет ни малейших сомнений в том, что все организовал лично он [Голубков]. Ни банкир, ни любой порядочный человек ему не должен подавать руки. У меня нет стремления кого-то наказать. И все же мне было просто противно сидеть рядом, он же был спокоен и невозмутим, ни одна жилка не дрогнула.



— На каких условиях был реструктурирован кредит? СМИ писали, что пересмотр условий произошел в сентябре 2012 года, это так?



— Нет, это какие-то фантазии. Кредит Росбанк реструктурировал нам в декабре 2012-го. У нас был остаток долга $67 млн, ставка снизилась с 10% годовых до 9% в валюте, срок продлили до 2017 года.



— На очной ставке между вами и Голубковым что произошло?



— Очная ставка была утром в пятницу. Голубков отказался от дачи показаний. Я ответил на малозначащие вопросы адвоката. Его адвокат мне угрожал, сказал: думаешь, так просто отделаешься? Ответил ему по-мужски.



— У вас есть песня со словами «»нам не нужно счастье взаймы»». Интересно, что ситуация повторяется: то, что у вас произошло с Росбанком, похожа на ситуацию в ваших отношениях с банком «»Нефтяной»» в 2005 году…



— Там было по-другому. Когда я погасил весь кредит, в залоге остался блокпакет «»Авто-Престиж 1″». Банк через свою компанию, где гендиректором был Борис Немцов, пошел в суд с липовыми документами и арестовал эти акции. Через год я выиграл все суды и вернул их. По сути, это был рейдерский захват, а то, что произошло сейчас — это его угроза.



— Оставшийся в Росбанке кредит будете обслуживать?



— Да, кончено я его обслуживаю. Вообще-то жду, что меня пригласят представители Societe Generale и принесут извинения за действия своих менеджеров. Я буду возвращать сумму, которую получили вымогатели — $1,2 млн, подам в суд, когда вернусь с гастролей. И надеюсь все таки уйти из Росбанка, есть несколько вариантов.



— Вы обратились в полицию, когда выплатили топ-менеджерам $1,2 млн из $1,5 млн. Почему сразу не пошли в органы?



— Я опасался, что останусь обслуживаться в банке у людей, которые меня будут люто ненавидеть, и от меня, [от бизнеса] мало что останется. Кроме того, меня разозлило, когда Поляницына начала звонить каждые три минуты и слать смски «шеф в бешенстве», «шеф в ярости, он требует деньги», «вы нас обманываете». Это случилось после того, как я просил перенести срок выплат, так как у меня были определенные затруднения. Это был просто трэш и во мне начала копиться здоровая мужская злость. Что я мальчик что ли для битья? Подумал, мужик я или не мужик. И решил — я мужик, и пошел в департамент экономической безопасности.



— Знакомые Голубкова говорят, его могли заказать влиятельные враги и вы, возможно, действовали заодно?



— Исключено на 100%. Я прекрасно понимал, что будет шум, а он мне не нужен. Мне вот надо клипы снимать, концерты давать, новые песни записывать. […]



Что известно про фигурантов дела?



Владимир Голубков работает в Росбанке с 1999 года, российские банкиры характеризуют его как порядочного человека и не верят в то, что его могли подкупить. Его назначение на пост председателя банка прошло без осложенений — он устраивал и французскую группу Societe Generale, и Владимира Потанина, основного миноритария банка. И даже Михаила Прохорова, компания которого «»Онэксим»» держала крупный депозит (около $3 млрд) в Росбанке. С Прохоровым Голубков знаком давно, миллиардер даже поручился за него, попросив следствие не заключать банкира под стражу. Голубков утверждает, что переданные ему деньги были «»личным кредитом»» Тамаре Поляницыной.



[«»Коммерсант»», 18.05.2013, «»К банкирам отнеслись неожиданно по-домашнему»»: «Деньги отдавал тысяч по двести то в ресторанах, то в машине Поляницыной,— рассказывает Андрей Ковалев.— Всякий раз она говорила, что все передает Голубкову и себе не берет ни копейки.

Оснований подозревать ее в мошенничестве у меня не было, поскольку сам Голубков отказывался от встреч со мной, сказав, что дело я должен иметь только с его подчиненной». […]

Госпожу Поляницыну задержали в одном из столичных ресторанов при получении 5 млн руб. Банкирша сообщила, что деньги предназначались ее начальнику Владимиру Голубкову. Она согласилась участвовать в оперативном эксперименте и отнесла помеченные купюры шефу. Когда господина Голубкова задержали оперативники ГУЭБиПК, он заявил, что Тамара Поляницына вернула ему долг, который лично он давал ей в марте на два-три месяца. На этом же обвиняемый и его защита настаивали и на проведенной в минувший четверг очной ставке с госпожой Поляницыной. Впрочем, сама она заявила, что никаких денег у Владимира Голубкова в долг не брала. — Врезка К.ру]



Поляницына, которую следствие подозревает в пособничестве коммерческому подкупу, работает в Росбанке с 2005 года. Сначала она занимала должность отраслевого директора, в 2008 году была назначена вице-президентом, с 2009 года занимает должность старшего вице-президента. Сферой ее ответственности всегда было строительство и девелопмент, а также СМИ. Поляницина также фигурует в отчетности ГК ПИК как генеральный директор компании «»Красный восток»» — на территории этой бывшей трикотажной фабрики ПИК строит жилой район. Росбанк выдавал крупный кредит «»ПИКу»» в 2009 году, «»Красный Восток»» был среди поручителей. В ГК ПИК к моменту написания статьи не смогли объяснить, какую роль Поляницына играет в бизнесе девелопера.



Андрей Ковалев бывший депутат Мосгордумы, предприниматель, единорос и рок-музыкант. Его компания «»Экоофис»» (доходы от аренды в 2011 году составляли $55 млн) год назад занимала 23-е место в рейтинге крупнейших рантье Forbes. В 2005 году Ковалев имел конфликт с банком «»Нефтяной»», в котором сначала взял кредит на $13,5 млн, а потом обвинил банк в рейдерском захвате. В Росбанке он получил кредит в $80 млн, за пролонгацию которого и снижение процентной ставки, по словам Ковалева, с него и требовали $1,5 млн. В 2007 году «»Экоофис»» купил три макаронные фабрики у «»Интерроса»». Тогда представили компании говорили о намерении заняться производством макарон, однако через четыре года «»Экоофис»» продал производство, оставив себе земельные участки.

*** Андрей Ковалев

[…] По словам Ковалева, решение пойти в полицию появилось из-за «мелочности» Голубкова.



— Знали ли вы раньше Владимира Голубкова, где вы с ним познакомились?



— Мы познакомились с ним в 2008 году, когда он стал председателем правления Росбанка. Нас представили на одном мероприятии, которое делал Росбанк в Парке культуры.



— Какое он на вас произвел впечатление?



— Приятное впечатление. Умный человек.



— С тех пор вы дружили с Голубковым?



— Нет, в следующий раз мы уже встретились с ним в 2012 году в его кабинете. Мы мило попили чай, после чего он указал на Тамару Поляницыну (старший вице-президент Росбанка. — «Известия») и сказал: «Вы будете работать с ней». С тех пор мы с ним уже не встречались. И мало того, все мои попытки попасть к нему на прием, чтобы поговорить, закончились ничем.



— Какую именно сумму вы брали в Росбанке в 2007 году и на какие цели?



— Я бизнесом не занимаюсь. У меня есть первая жена Татьяна, с которой я сохранил отличные отношения, так вот, всеми вопросами занималась она. Она сама нашла в 2007 году Росбанк, где мы взяли кредит в $80 млн под 8% годовых на покупку 1-й макаронной компании и еще чего-то. В 2008 году они подняли ставку до 12,18%, но мы это пережили, а в 2010 году заем в $80 млн был реструктуризирован сроком на два года под 10%. В течение двух лет мы должны были погасить кредит или уйти из Росбанка. Мы нашли несколько других банков, которые готовы были нас перекредитовать. Однако по условиям кредитного договора с Росбанком получение кредита в другом банке должно было быть согласовано, такого одобрения они нам не дали.



— С чем вы это связываете?



— В ноябре-декабре 2012 года стало понятно, почему нас не отпускают. Тогда Поляницына позвонила Татьяне и прямо заявила, что Голубков жестко требует $1,5 млн за смягчение условий кредита. Иначе она пообещала нам большие проблемы. При этом стоимость заложенных под залог четырех объектов недвижимости составляла около $240 млн, а остаток кредита — $67 млн.



— Вы сразу согласились выплатить им откат?



— Нет, сначала мы с ними спорили, возмущались. Мы им говорили: «Ребята, вы офигели, мы с 2007 года заплатили вам $52 млн по процентам, мы — крупные и надежные клиенты, за что мы еще должны платить?!» Затем, скрепя сердце, я пошел снимать со своего счета деньги, что-то нашла Таня, и мы отдали им 1,2 млн.



— Голубков просил все деньги сразу или был согласен получить частями?



— Частями. Нам оставалось отдать $300 тыс., но перед праздниками у меня возникли затруднения — и я попросил отсрочку. После этого случился настоящий скандал. Поляницына рвала и метала, обрывала нам телефоны, кричала, что Голубков в бешенстве, а мы ведем себя непорядочно.



— Чем это всё закончилось?



— Я вдруг понял, что не буду этого терпеть, потому что я не мальчик для битья. Я понимал, чем для меня это все может закончиться, но я все же решил разобраться с этими тварями.



— А Голубков как-то объяснил причину спешки?



— У этого человека четыре особняка на Рублевском шоссе, он очень небедный, поэтому для него $300 тыс. — это как для нас 10 рублей.



— Голубков больше сам на вас не выходил?



— Нет, все его просьбы и угрозы мне передавала Поляницына. На нашей последней встрече я спросил у нее, почему меня избегает Голубков. На это она ответила: «Он понимает, что в этом есть коррупционная составляющая, поэтому он встретится с тобой на следующей неделе, когда ты отдашь весь остаток».



— Вы сами принимали участие в операции по его задержанию?



— Нет, я узнал об этом из интернета. Я лишь передал 5 млн рублей Поляницыной в ресторане, после чего уехал домой. Когда Голубков был задержан, я был поражен одной деталью. Это человек с высоким уровнем интеллекта, который знает множество финансовых схем и нюансов безналичных расчетов, но в этой истории он брал деньги наличными, самым глупым и примитивным способом. Где жадность, там и глупость. Я вот скажу честно, если бы он мне сказал: «Андрюха, 2–3 месяца ничего не решают, я готов подождать $300 тыс.», — то я бы, может быть, и не пошел в полицию. А уже когда начался этот жесткий прессинг, я спросил себя: мужик ты или не мужик?



— Во время передачи денег у вас была специальная аппаратура, чувствовали ли вы себя разведчиком или оперативником?



— Я — актер, поэтому эту роль я сыграл профессионально. Более того, Поляницына просила, чтобы деньги привез кто-то другой, но я сказал — либо я, либо никто. Сыграть эту роль мог только я.



— Как вы считаете, они предполагали, что вы можете обратиться в полицию, учитывали ли такой риск?



— Нет. Они считали, что я у них нахожусь в кармане, мне деваться некуда. Поляницына все детали обсуждала по телефону, называя суммы и вещи своими словами. Я даже ее просил не обсуждать такие вопросы по телефону, но она говорила, что в банковской службе безопасности работают одни старики.



— Получали ли вы угрозы уже после задержания Голубкова?



— Да, его адвокат мне уже успел бросить: «Ты что думаешь, что так просто отделался?» Я попросил занести его слова в протокол. Кроме того, мне уже звонили некие люди, которые порекомендовали мне вести себя впредь осторожнее. Я понимаю, что Голубков обладает большими финансовыми возможностями и знакомствами в самых разных сферах.



— Собираетесь ли вы просить госзащиту?



— Пока нет. У меня собственная хорошая охрана. Впрочем, я уже имею право попросить госзащиту.



— Будете ли ради безопасности менять образ жизни, график, место жительства?



— Нет, не буду. Я человек одинокий, поэтому буду работать дальше, давать концерты, играть в театре.



— Вы передали в адрес Голубкова $1,2 млн. Не жалко?



— Я намерен их вернуть. Я обязательно напишу такое заявление. Суд должен вернуть мне деньги. К тому же Поляницына уже признает, что получила их от меня и передала Голубкову.



— На что вы потратите эти деньги?



— Всю сумму я переведу на благотворительность — помогу больным детям.



— Что теперь будет с кредитом «Авто-Престижа 1» от Росбанка?



— Раньше нам удалось реструктуризировать его на более выгодных условиях, но теперь я надеюсь, что новое руководство Росбанка пойдет нам навстречу и разрешит перекредитоваться в другом банке. Кроме того, я жду публичных извинений от банковской группы «Сосьете Женераль», которой принадлежит Росбанк. По моим данным, жертвами такой схемы в Росбанке стали и другие бизнесмены.



— В банковской сфере пошли разговоры о том, что якобы Голубков стал жертвой борьбы так называемой французской группы топ-менеджеров и российской. Что вы об этом думаете?



— Речь идет о чистом вымогательстве и угрозах, и за мной никакие силы или группировки не стоят.



— Отразится ли вся эта история на вашем творчестве? Нет ли у вас в планах написать по этому поводу песню?



— От всей этой истории у меня осталось чувство брезгливости. Я сидел на очной ставке рядом с Голубковым, но он даже не дрогнул и не попросил прощения. Мне было противно сидеть рядом с этой мразью. Я обязательно напишу песню о наших сотрудниках полиции, потому что я не ожидал, насколько профессионально они сработают. Эти ребята работали день и ночь. Что касается коррупционеров, то я напишу про них веселую песню с юмором, потому что серьезной они не заслуживают. «»»