Глава МНБ Ашот Егиазарян знал, где деньги лежат

Ашот Егиазарян

Ашот Егиазарян — сын Геворка Егиазаряна, заведующего кафедрой экономики промышленности МГУ им. Ломоносова. Егиазарян-старший был членом Госкомиссии Совмина СССР по радикальной реформе, в свое время его даже называли одним из «отцов хозрасчета». Зимой 1995 года Геворк Егиазарян трагически погиб.



Вернемся, однако, к Егиазаряну-младшему. По утверждению осведомленных источников, в начале 80-х он совместно с некоторыми нынешними своими коллегами по МНБ основал фирму по торговле компьютерной и электронной техникой. Потом провел некоторое время в США, где активно занимался бизнесом и сколотил значительный капитал, который затем вложил в создание банка. Правда, официальные данные о его трудовой биографии во второй половине 80-х и начале 90-х годов не указывают на то, что Ашот Егиазарян занимался предпринимательством. В 1987-89 годах он был инженером Московского шелкового комбината им. Свердлова, в 1989-90 годах — старшим инженером ВО «Экспоцентр», а в 1990-92 годах — генеральным директором фонда социально-экономического развития московского региона. И лишь после этого он официально объявляется в банковской сфере.



По утверждению сотрудников банка, Егиазарян не любит появляться на публике, «светиться» на банкирских тусовках и даже просто фотографироваться. Упорно избегает общения с прессой. Все наши попытки выйти на связь с ним — как официально, через банк, так и неофициально, через знакомых ему людей, — окончились безрезультатно. Такую скрытность руководителя МНБ объясняют по-разному: кто — природной застенчивостью, кто, напротив, чрезвычайным высокомерием и заносчивостью. Второе объяснение представляется нам более психологически достоверным, так как знающие Егиазаряна уверяют, что, когда нужно, Ашот Геворкович бывает очень коммуникабелен и вообще отличается умением обрабатывать нужных ему людей.



Среди сильных сторон руководителя МНБ называют качества финансового стратега, чувствующего, что может принести банку доход. К числу слабостей Егиазаряна и возглавляемого им банка, по мнению тех же источников, относятся недостаток практического опыта банковской деятельности, вследствие чего не всегда удается реализовывать исходящие от шефа идеи. «Где лежат деньги, он разбирается очень хорошо, — рассказывал один из наших собеседников, — но не всегда знает, как их взять».



Вторым человеком в руководстве МНБ является зампред правления Юрий Симоненков. Он за последние несколько лет также проделал довольно сложный путь: младший научный сотрудник в лаборатории генно-инженерных препаратов Института вирусологии АМН СССР (с 1982 года), затем — руководство финансовым отделом АО «Гименей» (с 1991 года), отделом маркетинга в СП «Орфей» (с 1992 года) и после этого — первый зампред Московского национального.



И наконец, второй зампред — Елена Сиэрра (из семьи приехавших в 30-е годы в СССР испанцев). За ней стоит Юрий Окороков, которому принадлежит фирма «Росток» — один из акционеров МНБ. Окороков — личный друг Ашота Егиазаряна, с которым они познакомились в США. Елена Сиэрра до прихода в Московский национальный банк успела поработать школьным учителем, затем главбухом НПО «Союз», а в 1992-93 годах была первым зампредом банка «Московия».



Акционеры

Всего было три эмиссии МНБ. Сведения по первой эмиссии 1993 года: «Забайкалзолото» — 33,33%, ТОО «Промэкспорт» — 20%, ТОО «Денита» — 16,67%, ТОО «Маг» — 13,33%, ТОО «Дюк» — 6,67%, ТОО «Ладья 4» — 10%.

В последующих эмиссиях дополнительно возникают АОО «Независимая группа ‘Алмаз»‘, АОЗТ «Росток», Ассоциация внешнеэкономического сотрудничества малых и средних предприятий, «Оборонэкспорт», ВЭО «Зарубежнефть», ГК «Росвооружение» и ряд других структур (некоторые, правда, с очень незначительными процентами). Очевидно, чтобы не дать возможность кому-то из сторонних и тем более сильных акционеров не только что контролировать дела банка, но и интересоваться ими. По утверждению одного из акционеров МНБ, такое любопытство в банке не поощряется. Второй основной вопрос: чем занимается МНБ? Надо сказать, что банк не претендует на универсальность и сконцентрировался на четырех основных направлениях. Но зато каких! Драгметаллы, нефть, обслуживание контрактов «Росвооружения», а в довершение — обслуживание счетов федерального бюджета. Завидный набор.



Любопытно, как зампред Елена Сиэрра описывает процесс формирования отраслевой структуры операций банка. По ее словам, до недавнего времени у руководства МНБ вообще не было четкой стратегии развития, и во все перечисленные сферы деятельности банк попал как бы случайно. Когда МНБ вышел на рынок в 1993 году, многие ниши уже были заняты и банку пришлось «хватать» то, что было еще доступно.



Исторически первой областью, куда устремился МНБ, были проекты, связанные с добычей золота. Сегодня это направление уже не является главным, и говорят о нем руководители банка с некоторой снисходительностью. Участие в золотых компаниях теперь называют ни иначе как «ошибками молодости». Дескать, прихватили «Забайкалзолото» в акционеры и навыдавали ему кредитов. Чтоб их вернуть, ввязались в тендеры по финансированию золотодобычи, так, мол, и пошло.



Несмотря на напускную скромность, пошло, видимо, неплохо. Вот один пример. Летом 1996 года Министерство финансов организовало тендер на право кредитования золотодобывающей промышленности под гарантии Минфина. Состав участников был очень представительным — «Российский кредит», «Империал», ОНЭКСИМбанк, Промстройбанк России и другие банки, на рынке золота занимающие не последнее место. Но первое место заняли не они. Комиссия Минфина «расписала» именно Московскому национальному банку самый большой лимит на кредиты под гарантии Минфина, а именно 200 млрд рублей. При этом ОНЭКСИМбанк довольствовался 84 миллиардами. Впрочем, можно согласиться с руководителями МНБ в том, что дальнейшие успехи банка затмили его золотые проекты.



За золотом последовала нефть. Схема здесь была похожей: МНБ удалось «по случаю» заполучить в акционеры не кого-нибудь, а компанию «Зарубежнефть». Благодаря этому банку удалось расширить круг своих клиентов за счет ряда нефтеперерабатывающих предприятий. С «Зарубежнефтью» связан и один весьма примечательный документ, который корреспонденту Ъ довелось увидеть собственными глазами. Это письмо ЦБ, в котором Банк России в завуалированной форме отказывает МНБ в участии в капитале совместного российско-вьетнамского банка — Росвьетбанка. Как известно, это банк создается для обслуживания вьетнамских контрактов «Зарубежнефти». Помимо самой «Зарубежнефти» в состав акционеров должен войти банк «Империал». Влезть в этот проект, судя по всему, стремится и МНБ, что свидетельствует о его немалых амбициях. Помимо всего прочего, участие в капитале российско-вьетнамского банка может открыть доступ к операциям с вьетнамскими долгами России. Однако не золото и нефть являются для МНБ сегодня главным. Основное значение имеет обслуживание важнейшего клиента банка — ГК «Росвооружение» и счетов Федерального казначейства по Московской области.



По словам представителей МНБ, работа с военными контрактами началась с кредитования предприятий оборонки. Правда, осведомленные источники утверждают, что работа с оборонкой была не причиной, а скорее следствием работы с «Росвооружением».



В беседе с генеральным директором «Росвооружения» генерал-майором Александром Котелкиным и его заместителем по экономике Вадимом Еремичевым корреспондент Ъ, конечно, задал вопрос о принципах выбора уполномоченных банков. В ответ было сказано, что практически все банки (кроме «Нацрезерва»), уполномоченные сегодня на обслуживание контрактов «Росвооружения», достались компании в наследство от предшественников — «Оборонэкспорта» и других. Однако единственный банк, чье присутствие в списке уполномоченных нельзя объяснить таким образом, — это МНБ, так как, напомним, до 1993 года ни банка, ни самого «Росвооружения» не существовало. Поэтому истинные причины уполномоченности МНБ по «Росвооружению» остаются скрытыми. Но сам по себе этот факт позволяет предполагать, что банк либо пользуется большим влиянием в правительственных кругах, либо находится в большом фаворе у руководства «Росвооружения», либо и то, и другое одновременно.



Еще одним доказательством реального влияния банка во властных структурах является его участие в обслуживании счетов Федерального казначейства по Московской области. Само по себе получение банком в 1995 году статуса уполномоченного было «тихой» сенсацией (об этом просто мало кто знал). Но не менее показательной является и история с продлением полномочий МНБ на 1996 год. Дело в том, что в начале этого года в правительстве, находившемся под впечатлением банковского кризиса, и в частности краха банка «Национальный кредит», явно обозначилось желание обезопасить бюджетные деньги, изъяв их из коммерческих банков и переведя счета бюджета в учреждения ЦБ и Сбербанка России. После сложной закулисной борьбы институт уполномоченных банков сохранили, но списки уполномоченных, где оказалось довольно много «неблагонадежных» банков, пришлось почистить. Так вот, в списке уполномоченных на обслуживание счетов Федерального казначейства по Москве и Московской области на 1996 год МНБ сначала не оказалось.



Причиной, как утверждают осведомленные люди, стало некоторое «проседание» МНБ в конце 1995 года, из-за которого с трудом удалось закончить год без убытков. По словам руководства банка, некоторые проблемы возникли с крупной и доходной операцией — опять же по правительственной программе, которая должна была завершиться не в конце года, а позднее. Впрочем, все это не так уж важно. Важно то, что спустя совсем немного времени банк специальным решением правительственной комиссии был довнесен в список уполномоченных на обслуживание счетов казначейства по Московской области. Расширение списка утвержденных банков было сделано под предлогом необходимости сохранения существующего status quo до окончательного решения вопроса с бюджетными счетами. […]



[«Российская газета», 12.07.2011, «По следу пятой»: Госдума ушла на каникулы перед последней сессией […] Виртуальным, по сути, всю эту сессию оставался только либерал-демократ Ашот Егиазарян. Он вроде бы значился в списках фракции ЛДПР. Однако почти в самом начале сессии Дума дала согласие Следственному комитету России на заключение депутата, с которого прошлой осенью уже была снята неприкосновенность в связи с возбуждением уголовного дела по фактам мошенничества в крупном размере, под стражу. И весеннюю сессию Егиазарян наблюдал откуда-то из-за границы, пребывая под заочным арестом и изредка напоминая о себе парламентским журналистам короткими комментариями по разным поводам. — Врезка К.ру] «